Японский язык по праву считается одним из наиболее сложных в мире. Для многих россиян знакомство с ним началось с сайта «Японский для души». Автор виртуального самоучителя Александр Вурдов живет и работает в Сыктывкаре.
По его учебникам учат японский язык почти во всех крупных городах России, на Украине, в Белоруссии, Эстонии, Австралии, Израиле, Туркмении, Америке и даже в самой Японии (наши земляки, переехавшие в эту страну). Помимо сайта, Александр Вурдов издал две книги по японскому языку, о чем рассказал в интервью «Республике».
– Откуда у вас появилось столь необычное хобби?
– Все началось с того, что когда у меня возникло желание приступить к изучению японского языка, то учебники, которые с трудом удалось достать, оказались не для моего «среднего ума» и были способны только на одно – навсегда отбить интерес к японскому языку. После нескольких попыток приступить к самостоятельному изучению стало ясно, что единственно возможный способ начать осваивать язык — это попробовать самому написать «идеальный» учебник, которого так не хватало. Поначалу писал его как справочник, собирая грамматическую информацию «по крупицам». Затем эти наброски стали базой для электронного самоучителя. А после того, как первые написанные и размещенные в интернете уроки получили положительные отзывы и читатели потребовали продолжения, пришлось подойти к этой работе уже более серьезно. А позже появились и две книги под общим названием «Японский для души».
– Когда мы с вами познакомились одиннадцать лет назад, идеи учебников у вас еще не было.
– Действительно, все начиналось с сайта. Все дело в том, что на рубеже веков интернет-ресурсов или книг по японскому языку было, как говорится, кот наплакал, и даже меньше. Но в процессе работы над сайтом стало ясно, что о японском или китайском языках нельзя говорить с точки зрения формального учебника. Китайский иероглиф – это целый мир, которым можно жить и дышать. Он очаровывает. Он дает прорыв в третье измерение, поднимая нас над двухмерностью нашего плоского бытия. А японский язык – наиболее близкий путь к пониманию тайн иероглифов. Ведь начинать постижение этого мира с китайского языка в десятки раз сложнее, чем с японского. Иероглиф был изобретен четыре тысячи лет назад под китайский язык, который представляет собой комбинацию неизменяемых во времени и пространстве слов-кирпичиков, легко записываемых знаками-символами, в которых заключен смысл, а не звук. Японцы же обладают языком, во многом схожим с нашим — такие же изменяемые слова, аналоги суффиксов, префиксов, приставок и прочих нюансов. И вот, представляете, они пытаются на живую плоть своего языка «насадить» неповоротливые кирпичи китайской письменности. Это как натянуть кожу нильского крокодила на скелет сибирского мамонта. Что из этого получится? Разве что чучело какого-нибудь мифического дракона. Но японцы смогли это сделать. Поэтому нам легче начать учить японский, где в том числе сталкиваемся и с китайской системой письма. Если же начать сразу учить китайский, то это для наших неподготовленных мозгов как оказаться Наполеону в свое время под Москвой, только значительно хуже.
– Можно привести какой-нибудь интересный пример, чтобы хоть как-то ощутить эту проблему?
– Примеры и придумывать не нужно, поскольку в этом плане мы все немного «японцы» – уже со школы активно используем иероглифическую письменность. Смотрите: 1-й раз, 1.09.2015, 1-е или 1-го сентября, 1. (во-первых), 1 или 2 (один или два) и так далее. Обратите внимание, числа – это те же самые иероглифы. Они передают смысл, не оформленный звуком, и не дают подсказки, как и когда их нужно произнести. Тот же знак 1 – это и один, и одна, и однерка, и единица, и во-первых, и первый, и первая, и тому подобное. Вот китаец написал знак 1 – и ни о чем больше не думает, а для японцев под знаком 1 может скрываться, как и в нашем случае, несколько слов. И они придумали выход, впрочем, как и мы: мы уточняем звучание единицы добавлением знаков алфавита (1-я, 1-й), а японцы тоже были вынуждены разработать свой алфавит, чтобы передавать звучание слова, поскольку для их слов просто передать значение – этого слишком мало.
– Где-то мы еще используем иероглифы?
– Да где угодно. Вернее, там, где нам некогда особенно-то вчитываться, чтобы не прозевать что-то важное, там, где нужно смысл знака воспринять напрямую, а не терять время на многочисленный визуально-фонетически-знаковый перевод, там, где дороги секунды. Например, это знаки дорожного движения. И вообще любые знаки, в том числе и математические и прочие другие. Знаки, где нужно передать информацию, не зависящую от того, на каком языке говорит тот или иной человек. Именно поэтому мне, кстати, так любы китайские иероглифы – передатчики чистого смысла в обход фонетического оформления. Именно поэтому китайцы уже четыре тысячи лет не отказываются от иероглифов.
Иероглиф стал основой китайской государственности, ведь отчасти именно благодаря ему Китай не распадается на множество маленьких государств. С полсотни народов и народностей, живущих под одним красным знаменем, говорят сегодня на разных языках и друг друга не понимают, пока не напишут, что хотят сказать, иероглифами. И все – проблема непонимания исчезает независимо от того, на каком языке говорят «говорящие».
Мне кажется, что Япония на своих островах создала полигон для испытания возможностей использования и обкатки основных идей письменности будущего. Ведь при росте информационного потока, опять же при росте актуальности значимости родного языка и в то же время тенденций интеграции – иметь универсальную письменность, которую можно читать, не владея каким-то конкретным языком, – это прекрасная возможность сочетать несочетаемое: сохранить свой язык и в то же время общаться с любым человеком Земли или даже гостем с другой планеты. Каждый иероглиф может означать часть слова или целое слово. По сравнению с западными системами письма объем информации, воспринимаемой в единицу времени, возрастает во много раз.
– Расскажите подробнее о ваших книгах.
– Идея написать первую книгу из серии «Японский для души» появилась как реакция на неприятие формального способа обучения японскому языку. Китайский иероглиф для многих является камнем преткновения, который закрывает дорогу в мир японского языка. Вот и появилась книга «Кандзявые эссе», которую трудно назвать учебником или чем-то в таком роде (слова «кандзявые» не существует. Авторский неологизм Александр Вурдов образовал от слова «кандзи» – иероглиф, – автор). Эта книга предоставляет возможность захватывающего чтения, чтения без отрыва, чтения с последующим неоднократным перечитыванием, чтения в удовольствие и с удовольствием. Книга обращается к японско-китайским реалиям и даже к личному опыту читателя и через это аккуратно погружает его в мир японско-китайского иероглифа. После этой книги невозможно не полюбить иероглиф. «Кандзявые эссе» открыли дорогу многим, кто отчаялся и готов уже был бросить попытки изучения японского языка. Нередко получаю письма-благодарности от тех, кто когда-то начал изучать язык с моих кандзявых эссе, а сегодня они уже успешно служат в японских посольствах, живут и работают в Японии. Всем им «Кандзявые эссе» распахнули кем-то когда-то тщательно заколоченную дверь в их нынешнюю успешную жизнь.
«Кандзявые эссе» – это цикл коротких рассказов об иероглифах. Каждый иероглиф – это отдельная картинка со своим мироощущением, со своей графикой, историей и применением. Изучать иероглифы механически – не просто неэффективно, это еще и добровольное или вынужденное отлучение самого себя от многих удивительных моментов, способных доставить удовольствие человеческому разуму. Невозможно рассматривать иероглифы вне восточной философии, менталитета, жизни, ведь они – концентрированное воплощение японского мировосприятия. «Кандзявые эссе» знакомят читателей с «жизнью» иероглифов, помогают понимать и запоминать их. Задача эссе – представить иероглифы и сам японский язык не как материал, который необходимо разобрать и освоить, а как живой организм.
Вторая книга «Самообучающие тексты» – это оригинальная разработка, позволяющая читать книгу на японском языке, даже не зная языка, и в процессе чтения язык изучать – без учебников, без словарей, поскольку она сама по себе и словарь, и книга для чтения, и учебник, но все это по определенной методике скомпоновано так, что является самодостаточным ресурсом для изучения японского языка и китайского иероглифа. Если «Кандзявые эссе» – это любование отдельными иероглифами, то «Самообучающие тексты» – это уже возможность массового восприятия иероглифов и языка в целом.
Одним словом, книги удались и, судя по выбору читателей, стали в прямом смысле бестселлерами — сегодня этих книг в продаже уже не достать.
– Вы пытались как-то применить опыт в родном городе?
– Мне дано только одно умение – умение преподавать, но преподавать не так, как мы все привыкли: тетрадки, конспекты и прочее, а так, чтобы после курсов или книг человек начинал «вживую» ощущать материал и активно использовать в своей работе полученные знания. Меня, бывает, приглашает республиканское министерство культуры для проведения курсов по разным видам компьютерных дисциплин для своих работников в системе повышения квалификации. В самые сжатые сроки мы учимся использовать возможности компьютерной графики для работы, быть немного дизайнерами даже для написания простого объявления на заборе, причем при обучении не имеет никакого значения предшествующий опыт слушателей в той или иной области. Или вот самый недавний опыт: чтение курсов для наших госслужащих по созданию презентаций. Приятно было узнать, что для проведения этих курсов организаторы вышли персонально именно на меня в качестве преподавателя.
Когда-то мне хотелось большего, даже в свое время письменно обращался в наше правительство с предложением по содействию или участию в работе в направлении налаживания контактов и деятельности с регионами Юго-Восточной Азии. К счастью, мне по-чиновничьи отказали, написав что-то вроде того, что такого добра у них много. Это тот редкий случай, когда, как мне кажется, чиновник оказался прав – я не государственный деятель и никогда бы не справился с этой работой. Мое дело – обучать, обучать быстро, обучать просто и доступно.
– А ваше знание китайско-японских иероглифов как-то востребовано в Коми?
– Знание — это слишком сильно сказано, но, признаюсь, мне уже давно неинтересно заниматься преподаванием той же компьютерной графики или других компьютерных или дизайнерских дисциплин. Поэтому я предлагал факультету дизайна одного из наших вузов проводить коротенькие курсы по иероглифике для студентов-дизайнеров. Представляете, в наш век, когда Европа, да и мы тоже все больше смотрим на Китай, когда любовь к Японии далеко зашкаливает и не у отдельных граждан, когда японские технологии, китайская письменность все больше пробиваются на наши постеры, рекламу, печатную продукцию, понимание основ иероглифической письменности открывает для дизайнеров совершенно новые возможности. После такого довольно краткого курса иероглифического «ликбеза» студент смог бы прочитать значение любого иероглифа, найти и подобрать нужный символ для оформления и не допустить смешные ляпсусы с перевернутыми иероглифами на окнах автомобилей — такие «образцы» можно нередко видеть и на улицах нашего города, и на улицах Москвы. Или, представляете, какой-нибудь ресторан в Москве – и на всю улицу перевернутая надпись на японском или китайском языке. Это дико, но у меня собралась уже целая фотоколлекция таких ляпов. Но мне сказали, что это ни к чему и что, мол, если бы речь шла о коми письменности, то это еще куда ни шло.
