Кризисный менеджмент или поступательное развитие? Перестановки во властных структурах - ждать ли новых отставок? Связан ли провал предыдущего руководства Коми с конфликтом нефтяных гигантов? Сумма ущерба, который нанесло бюджету республики неэффективное управление? Инвестиционная политика, крупные строительные проекты - что ждет экономику региона?
На эти и другие вопросы, касающиеся жизни республики, ответил в интервью ТАСС врио главы Коми Сергей Гапликов.
- Вы - кризисный менеджер, или к вашему приходу все механизмы были отлажены, вопрос стоял в личности управляющего?
- Честно говоря, ни то ни другое. Кризисное управление, конечно, немного присутствует. Понятно, что нужно принимать в том числе нестандартные решения, перераспределять ресурсы, более качественно управлять финансами, организационными процессами, оценивать результаты, ну и, конечно, применять механизмы контроля. И коли уж так случилось, то тут уж не до позиции лица-фамилии, нужно применять соответствующие меры наказания. Это, я считаю, нормальный государственный подход и позиция рачительного хозяина.
Но решения должны быть не в виде показушки, а в виде конечного результата, чтобы все понимали, что территория улучшается, благоустраивается, людям становится жить комфортнее, удобнее и, если хотите, более выгодно с финансовой точки зрения.
- Перестановки, кадровые решения - чего ждать в ближайшее время?
- Я большой упор делаю на местные кадры - здесь много настоящих профессионалов. Мы пообщались, и задачи, которые обсудили, планы и графики они адекватно воспринимают.
Есть те, кто, наверное, просто не хочет работать. Но такие люди есть в любой системе. Я всех предупредил откровенно, что всех, кто не хочет работать, я заставлять не буду. У каждого есть право выбора, и он волен в решении идти и реализовывать себя в другом направлении.
Но есть люди, которые очень рьяно взялись за процесс, в том числе исправления управленческих ошибок. Такие люди заслуживают права работать и быть полезными для территории.
- Усиливать кадры сторонними специалистами будете? Может быть, проводить независимую оценку ситуации?
- Я не хочу платить на сторону за какие-то исследования, изыскания, за работу специально создаваемых групп и так далее. У нас огромный научный центр здесь, в Сыктывкаре - это мощнейшее отделение Уральской академии наук. Это шикарный базис, и наши ученые могут дать профессиональную экспертную оценку.
Хотя, не скрою, я бы хотел видеть нескольких своих знакомых методологов, которые уже разрабатывали и внедряли системы управления процессами. Если потребуется, я надеюсь, они приедут, подскажут, в каком направлении и как надо двигаться, чтобы был эффект и результат. Это менее затратный подход для бюджета.
- Фундаментальная, общая проблема Коми к моменту вашего назначения - это проблема именно бюджета?
- Вы знаете, здесь много есть проблем, не буду скрывать.
И какие-то опережающие запросы людей, кто не пытался соизмерять силы.
Понятно, что у них было желание быстрее-быстрее что-то сделать, но, к сожалению, управление на уровне региона не успевало за этой инновационной мыслью. Эти люди брали на себя дополнительные расходные обязательства, ничем не подкрепленные, влезали в долги. В таких условиях бюджет работал как пожарная команда, расходуя средства на сбалансированность, выравнивание чего-то. Я понял, что в определенный момент это стало неким правилом: вроде, "давай-давай делай, а мы тебе потом где-то чего-то". А когда что-то не получалось, отношение менялось: "Ты же сам виноват, что же ты тут хотел".
Такого рода механизмы, на мой взгляд, не обеспечены, а значит неэффективно используются, приводят к неэффективным, вроде как заложенным средствам, которых по сути нет. Такой подход формирует у населения какое-то ожидание, а потом выливается в некий "пшик". Это нонсенс - так управлять территорией.
- Бюджет на следующий год спланирован? Вы производили в нем какие-то изменения?
- Бюджет практически сформирован, изменения небольшие были. Исключены как раз те программы, которые были не обеспечены деньгами. Подчеркну, это ни в коей мере не затронуло социальные статьи, речь идет именно о заведомо неэффективных программах.
Допустим, финансовая модель ГЧП (государственно-частного партнерства), которая предлагалась для отдельных проектов, подразумевала более высокие финансовые затраты со стороны региона, чем те, которые должен был вложить концессионер. Но это ненормальная схема, должно быть наоборот: если регион принимает на себя какие-то обязательства, то его финансовые затраты должны быть ниже, чем у сторонних участников. А этого не было.
В итоге мы не отказались от варианта ГЧП в принципе, тем более с учетом рекомендаций федеральных органов, которые рассматривают эту тему как одну из альтернатив финансирования крупных проектов. Но конкретные схемы конкретных проектов будем пересматривать.
- Неэффективность - это следствие чьего-то злого умысла?
- Я думаю, что это больше вопрос квалификации тех, кто управляет процессом. Здесь, понятное дело, есть интересы самих участников ГЧП, тех, кто вкладывает свои средства; здесь и интересы банков присутствуют, с точки зрения дополнительного финансирования и взимания процентов, а дальше включается определенная схема дальнейшего использования активов и затраты, которые будут появляться.
В этой части надо было, на мой взгляд, все очень детально проанализировать и занять более государственную позицию. Это нормально, когда люди стремятся заработать, только вопрос в том, что государство не обязано финансировать подобного рода запросы.
- Ваши взаимоотношения с нефтяными компаниями, которые приносят региону до 70% бюджета, могут быть подвергнуты изменениям? Рассматриваются возможности за их счет увеличить доходную часть?
- К сожалению, есть определенные узаконенные, я не побоюсь этого слова, схемы, которые на сегодняшний день дают возможность крупным вертикально-интегрированным компаниям уплачивать соответствующие налоги, лишь исходя из численности работающих и доли соответствующего объема имущества, которое находится на территории. Безусловно, это более выгодная ситуация, нежели создание обособленных подразделений компании. Конечно, мы бы хотели, чтобы здесь были филиалы крупных компаний, которые имели бы юридическую самостоятельность и являлись бы субъектами налогообложения. Тогда, конечно, мы получали бы и более высокие доходы, связанные с имущественными налогами и с налогами на доходы физических лиц.
Но вместе с этим нужно учитывать и программы инвестиционных вливаний в республику. И здесь у таких монополий, как "Газпром", "Лукойл", "Роснефть", есть очень серьезные планы. Поэтому мы очень взвешенно подходим к переговорному процессу. Чтобы в рамках программы социального партнерства с бизнесом регион получил дополнительные возможности, но взаимоотношения не стали каким-то элементом, который расценивался бы крупными компаниями как, если хотите, некий недружественный шаг.
- То есть можно сказать, что идет определенный торг? Сохранение инвестиционных программ в обмен на более удобную схему налогообложения?
- Да, и здесь, конечно, колоссальные ресурсы. Мы имеем уже сотни миллиардов запланированных инвестиций, инвестпроектов. И со стороны "Лукойла", и со стороны "Газпрома", и со стороны других очень крупных компаний. Они нам очень важны, потому что это и заказы для территорий, это и рабочие места, это и дополнительная возможность участия в этих подрядах, что как раз в определенном смысле и является неким компромиссом в части наполнения бюджета. Но все-таки, еще раз подчеркиваю, для нас самое главное - найти компромисс, в соответствии с балансом интересов территории и соответствующих компаний.
- Неудачу, назовем это так, вашего предшественника в какой-то момент связали с конфликтом двух крупных нефтяных компаний: стал заложником ситуации.
- Знаете, мне кажется, что это просто инсинуации.
У компаний есть свои планы, свои взаимоотношения, и я считаю, что абсолютно неэтично влезать или вмешиваться, если хотите, в определенные темы бизнес-интересов. Наша задача - это стабильность развития отраслей, привлечение ресурсов и максимально благоприятная среда для ведения инвестиционного бизнеса.
- Что касается инвестиционных проектов, будет проводиться их аудит?
- Программа стратегического развития республики подразумевает достаточно большое количество инвестиционных проектов. Туда попадают соответствующие проекты стоимостью чуть выше 100 миллионов рублей. Всего на уровне региона зафиксировано около 150 таких проектов. Но, безусловно, в складывающихся реалиях развития экономики и внешней конъюнктуры все проекты перед тем, как попасть в стратегию, должны пройти серьезную оценку и аудит. Этим сегодня мы занимаемся, занимаемся очень плотно.
В первую очередь мы обсуждаем ряд возможных проектов, которые завязаны на развитие территории, на перспективу. Здесь, конечно, очень тонко нужно оценивать возможности инвесторов, ну и по большому счету последующую реализацию продукции. Как известно, у нас есть определенные проблемы, которые необходимо учитывать при разработке перспективных планов. Не скрою, что это и тарифная политика, вернее, не политика, а сама величина тарифов. Это и транспортная доступность, и многие другие темы, которые, в принципе, так или иначе влекут определенные опасения, которые высказывают инвесторы.
Сейчас идет активный риск-мониторинг, определяется, где, в какой части и что должно предпринять государство, республика, что необходимо сделать на муниципальном уровне с тем, чтобы создать наиболее благоприятную инвестиционную среду. Чтобы вопросы, которые у инвесторов на определенном этапе сформировались, автоматически снять. А дальше будем выстраивать с ними отношения, будем рассчитывать модели…
- Тарифная политика может быть пересмотрена? Есть ресурсы?
- Приведу несколько цифр, которые вам сами дадут ответ. Смотрите: на сегодняшний день износ коммунальной сферы где-то в районе 80%. А это - не сотни километров, это - десятки тысяч километров соответствующих коммунальных сетей. И нагрузка, так или иначе, ложится и на потенциальных инвесторов, в том числе в виде тарифов. Механизмов серьезно влиять на эти показатели у нас нет, но мы стараемся эти затраты компенсировать работой по другим направлениям. С тем чтобы люди видели, что, в целом улучшая ситуацию в какой-то сфере, они получают более качественные услуги, более комфортные.
- Ущерб, потери бюджета Коми от неэффективного финансового менеджмента можно оценить в деньгах, в цифрах? В том числе по части реализации федеральных программ, того же расселения ветхого и аварийного жилья?
- Я могу сказать, что у нас мог бы быть колоссальный провал в финансах за срыв программ по жилью (переселение из аварийного жилья). Сумма неиспользованных средств, которые мы должны были бы вернуть, вместе со штрафом составила бы около миллиарда рублей. К счастью, нам дали небольшое послабление - общая сумма к возврату составит в четыре раза меньше. Значит, где-то около 200 миллионов мы будем обязаны вернуть, и где-то в районе 70 миллионов - штрафные санкции.
И это в процессе, где изначально все можно было бы сделать гораздо эффективнее, гораздо качественнее. А теперь нам придется изыскивать дополнительно почти 300 миллионов, чтобы завершить первые этапы.
- В чем может выражаться эффективность применительно к тому же жилью?
- Консолидация усилий. Работа с крупными проектами, крупными компаниями.
- Да, тот же Сыктывкар выглядит как лоскутное одеяло. Новый дом, а рядом натуральный барак.
- Именно. И если вы помните серьезную программу, которая в Москве реализуется, по-моему, по сей день, снос пятиэтажек - целые микрорайоны меняют. И здесь тоже есть такая возможность. У нас очень много барачного типа жилья, и прямо они чуть ли не в центре города. Но это надо было изначально принять такое решение, разработать программу, создать механизм...
- В Коми, если не ошибаюсь, с крупными инвесторами и компаниями не работали, крупные финансовые институты не подключали.
- Знаете, наверное, здесь такая, может быть, была политика: "лучше местечково, лучше своих". И мы как раз от этого уходим. У меня будет в ближайшее время совещание с крупными инвестиционно-строительными компаниями и с банками, которым мы будем предлагать новый механизм работы.
Нам, в общем, нужно уходить от традиционного способа формирования нереализуемых ожиданий. Использования, простите за такой термин, "живопырок", которые приезжают и, получив куш, сбегают. Вот чтобы такого больше здесь никогда не было, надо принимать общие, объемные, серьезные схемы.
Одна из тем - проводить крупные инвестиционные проекты среди российских компаний. То есть объявлять всероссийский конкурс. И тогда, когда приходит мощная, крупная структура, она, во-первых, формирует здесь все, что необходимо в этой сфере. Она имеет возможности где-то, условно говоря, свои издержки нивелировать за счет масштаба работы по другим территориям, где более высокая доходность. Ну и, конечно, формирует и культуру стройки и поднимает соответствующий уровень квалификации строительных компаний, создает рынок по привлечению ресурсов, которые сегодня существуют. Лучше работать в таких крупных системах, которые приносят пользу и самому строительному бизнесу, и территории, и жителям республики. И, конечно, вовлекать в процесс уже имеющиеся кадры, все-таки кадров очень много хороших в республике.
- В связи с кадрами вопрос: отток населения? Республика явно его испытывает.
- Есть. Он касается в большей степени северных городов - прежде всего Воркуты и Инты, жители которых участвуют в федеральной программе переселения из районов Крайнего Севера. Это люди, которые когда-то по разным причинам приехали на Север, работали здесь, а теперь, выйдя на пенсию, хотят вернуться обратно. Таких людей в год - больше 7 тысяч человек.
Но, с другой стороны, в Республике Коми уже третий год подряд регистрируется положительная динамика рождаемости. Это значит, что люди связывают себя с регионом, готовы жить здесь. Еще в этой земле магнетизм какой-то, в том числе магнетизм людей.
Мы сейчас проводили анализ, где взять лишнее жилье, маневровый фонд создать, переселять людей. Но в той же Воркуте разговариваешь с людьми, они говорят: "Сдать квартиру - пожалуйста", а продавать не хотят. Даже те, кто уже на пенсии, кто уехал. Удивительно. С одной стороны, вроде бы все, уже люди расстались с территорией, но...
В меня это, кстати, вселяет уверенность, оптимизм, что республика - это территория, которая хранит где-то колоссальный потенциал.
- В связи с этим остается только один вопрос: в каком режиме, в каком графике вы живете?
- Смотрите, я в 7 утра на работе и, как правило, где-то в час ночи ухожу домой.
- Подчиненные выдерживают?
- Было недопонимание, но я людям объяснил, что присутствие на рабочем месте от всех не требую, но доступ по телефону, чтобы обговорить ту или иную ситуацию в любое время дня и ночи - это их святая обязанность, потому что их деятельность нацелена на улучшение качества жизни. Я прошел уже через крупнейшие проекты и видел, как концентрацией усилий можно реализовывать огромные проекты. У меня есть опыт, когда люди работали не покладая рук, и мы получали очень серьезный эффект.
- Если речь о Сочи и Олимпстрое, то опыт ваших предшественников был достаточно вопиющим.
- Почему-то в жизни у меня так складывается, что был опыт предшественников. К сожалению, и здесь. Ничего, все-таки, наверное, кто-то должен работать.